Специальный выпуск к Международному женскому дня: Фред Астер и Джин Келли - два танцующих гения

В прошлом году мы решили порадовать наших читательниц особенным выпуском, в котором собрали самые запоминающиеся танцевальные сцены, исполненные мужчинами в кино. Сегодня, в Международный женский день, мы хотим поздравить всех наших замечательных читательниц и подарить им танец, который исполнен двумя легендами танцевального кинематографа — Фредом Астером и Джином Келли.

В этот особенный день мы надеемся, что их искусство подарит вам радость и вдохновение, а также напомнит о том, как важно ценить красоту и силу танца, который способен соединять людей, преодолевать границы и создавать незабываемые моменты в жизни. Пусть этот день будет наполнен музыкой, танцем и счастливыми моментами! Имя Фреда Астера ассоциируется не только с блеском Голливуда, но и с революцией в хореографии на экране. Американский институт киноискусства, признавая его пятым по величине кинодеятелем в истории кино, справедливо отмечает не только его актерский талант, но и новаторский подход к танцу в кино. Джин Келли говорил о коллеге: «История танца на экране начинается с Астера». Это утверждение, хотя и несколько преувеличено, подчеркивает масштаб влияния Фреда Астера на развитие хореографии в кинематографе.

История Фреда Астера (Фредерик Аустерлиц) — это история невероятного трудолюбия и таланта, отшлифованного годами упорной работы. «Всю жизнь мне казалось, что я родился во фраке», — вспоминал он позже, подчеркивая органичность своего присутствия на сцене. Астера среди других выдающихся танцоров выделяет его новаторский подход к хореографии в кино. Он не просто переносил танцевальные номера со сцены на экран; он изобретал новые способы использования киноязыка для раскрытия хореографического потенциала. Фред Астер мастерски использовал возможности камеры, играя с ракурсами, монтажом и глубиной кадра, чтобы подчеркнуть грацию движений и эмоциональную глубину танца. Он умело соединял танец с сюжетом, делая его не просто украшением фильма, а неотъемлемой частью повествования. В этом смысле он был настоящим пионером, прокладывая путь для будущих поколений хореографов в кино.

Сотрудничество Астера с такими композиторами, как Ирвинг Берлин и Джордж Гершвин, принесло миру бессмертные музыкальные номера, которые стали неотъемлемой частью истории классического киномюзикла. Музыка и танец в его исполнении создавали неповторимую атмосферу, идеально дополняя друг друга и усиливая эмоциональное воздействие на зрителя. За свою карьеру Астер снялся в 31 фильме, каждый из которых сочетал в себе виртуозное мастерство танца с другими художественными средствами кинематографа. В его фильмах танец был не просто демонстрацией технических навыков, а выражением чувств, историей, рассказанной языком движения. Уникальный стиль Астера, характеризующийся легкостью, изяществом и импровизацией, основанный на джазе, бальных танцах и степе, стал эталоном для многих поколений танцоров. Он воплотил на экране идеал элегантного джентльмена, мастерски сочетая грацию и силу, тонкость и энергетику. Даже после завершения активной карьеры хореограф продолжал оказывать влияние на мир танца, а его имя стало синонимом изысканности, совершенства и новаторства. Вклад Астера в развитие хореографии на экране невозможно переоценить, и он навсегда останется в памяти зрителей как один из величайших танцоров и хореографов всех времен.



Джин (Юджин Каррэн) Келли также стал настоящим революционером в мире кино и танца. Джин с ранних лет проявлял артистические способности и в восемь лет мать отдала его на уроки танцев. Это увлечение, однако, не сразу принесло ему популярность среди сверстников. Столкнувшись с насмешками и агрессией со стороны других мальчишек, Джин на время отказался от танцев, увлекшись бейсболом и мечтая играть за «Питтсбург-Пайрэтс» на позиции шорт-стопа. Этот период, хоть и короткий, ярко иллюстрирует сложный путь к славе, который предстояло пройти будущей звезде. Но судьба распорядилась иначе. В семнадцать лет, на фоне экономического краха 1929 года и Великой депрессии, Джин вернулся к танцам. Именно тогда начался его профессиональный путь в танцевальном мире. Вместе со своим братом Джин начал выступать в клубах и участвовать в танцевальных конкурсах, зарабатывая деньги, необходимые для выживания в сложные времена. Эти ранние выступления закалили его характер, развили навыки импровизации и общения со зрителями, что впоследствии стало неотъемлемой частью его успеха в Голливуде.

Прорыв в карьере Джина Келли произошел благодаря бродвейскому мюзиклу «Pal Joey». Успех постановки, в которой он блистал своим талантом, привлек внимание голливудских продюсеров. Переезд в Голливуд стал поворотным моментом в его жизни. Джин Келли не только снимался в фильмах, но и активно участвовал в их создании как режиссер, сценарист и продюсер, демонстрируя невероятную многогранность своего таланта. За свою полувековую карьеру он снялся в 45 фильмах, оставив неизгладимый след в истории кино. Но Джин Келли не только великолепно танцевал, но и значительно расширил границы танцевального искусства на экране. Он интегрировал в свои номера элементы балета, джаза, современных стилей, создавая уникальные, динамичные и эмоционально насыщенные постановки. Его хореография рассказывала истории, передавая эмоции и раскрывая характеры персонажей с помощью языка тела и движения. В отличие от многих мюзиклов того времени, которые ограничивались статичными танцевальными номерами, Келли активно использовал возможности кинокамеры для создания сложных и выразительных сцен. Он экспериментировал с ракурсами, монтажом, динамикой движения, создавая иллюзию невероятной легкости и свободы танца. Его фирменный стиль, сочетающий атлетизм, грацию и экспрессию, стал образцом для будущих поколений хореографов и танцоров.

Например, легендарная сцена под дождем из фильма «Поющие под дождем» — это не просто красивый танец, это мастер-класс по использованию кинематографических приемов для усиления эмоционального воздействия на зрителя.


Эта сцена, в сочетании с другими его хореографическими шедеврами, закрепила за ним статус настоящего гения кино. Келли сделал балетную культуру коммерчески привлекательной для широкой аудитории. До него многие мюзиклы воспринимались как жанр, рассчитанный на узкий круг зрителей. Благодаря таланту Келли и его новаторскому танец стал интегрированной, частью киноязыка, привлекая к этому виду искусства миллионы зрителей по всему миру. Он разрушил условности, смешивая стили, экспериментируя с формами и постоянно расширяя границы художественного выражения.



Фильм «Безумства Зигфилда» 1945 года — настоящая сокровищница Золотого века Голливуда, собрание звезд мюзикла, подобное которому вряд ли когда-либо повторится. Среди этого сверкающего ансамбля, включающего таких титанов, как Джуди Гарленд, Люсиль Бремер, Кэтрин Грейсон, особое место занимает совместный номер Фреда Астера и Джина Келли — событие, перевернувшее представления о возможностях танцевального кино. Долгое время Астера и Келли, двух неповторимых гениев, противопоставляли друг другу, называя соперниками. Это сравнение, хотя и имело под собой определенный грунт, скорее, было продуктом желтой прессы и конкурентной борьбы студий. На самом деле, между артистами существовали взаимное уважение и даже дружба, хотя и не без доли добродушного состязания, характерного для людей с такими амбициями и талантами. 

Номер «The Babbit and the Brommide» стал своего рода заявлением, ироничным ответом на постоянные сплетни о их конкуренции.



Хореография, поставленная Гербертом Россом (хотя сам Астер внес значительные изменения и импровизации, характерные для его стиля), поражает своей сложностью. В нем сочетаются элегантность, легкость и воздушность Астера с энергичной, атлетичной манерой Келли, внесшего в танец элементы современного джаза. Это виртуозное сочетание противоположностей, гармонично сливающееся в единое целое. Технически номер требовал от актеров исключительной подготовленности. Быстрые смены темпа, сложные па, требующие исключительной выносливости и точности — все это исполнялось с кажущейся легкостью, свойственной великим мастерам. Интересно, что в подготовке к тому номеру Келли, известный своей тщательностью и стремлением к совершенству, проводил часами репетируя отдельные пассажи. Астер же, более импровизационный по натуре, работал над общим впечатлением, добавляя в танец свои фирменные элементы - легкость, изысканность и непринужденность. Юмористические элементы номера подчеркивают дружеские отношения между актерами, разрушая миф о их непреодолимом соперничестве. Они играют самих себя, иронизируя над образами конкурирующих звезд, что делает номер еще более привлекательным. Этот танец стал кульминацией фильма, его бриллиантом, потому что в нем сосредоточились виртуозность, юмор, и глубокое взаимопонимание двух величайших танцоров кино. Киномюзикл-ревю «Безумства Зигфилда» стал историческим документом, запечатлевшим встречу двух легенд, подтвердивших их талант и рассеявших мифы о их конфликте.

Больше интересного о танцах ищите в нашем Telegram-канале.